Мне доставались нелегко
Моей души больные звуки,
Страдал я сердцем глубоко,
Когда слагалась песня муки.
Я в песне жил не головой,
A жил скорбящею душою, —
И оттого мой стон больной
Звучит тяжелою тоскою.
И.Суриков
Наверное, ни оно застолье в русских семьях не обходится без песен: "Степь да степь кругом", "Что стоишь, качаясь, тонкая рябина". И большинство считают, что это народные песни. Да, это песни народные. Только источником этих песен стали стихи Ивана Захаровича Сурикова, одного из талантливейших поэтов-страдальцев, самородка, который и вошёл в русскую поэзию действительно из народа.
Автор хрестоматийного стихотворения "Детство" прожил короткую, полную тягот и лишений жизнь. Стихи начал слагать рано, едва обучившись грамоте.
Жизнь поэта была полна мытарств, а полуголодное существование привело, в конечном итоге, к туберкулёзу.
Скончался Иван Захарович в возрасте 39 лет от роду, оставив после себя богатое наследие: стихи, оды, сказания, былины... О его поэтическом творчестве написано много. А на его стихи писали музыку такие знаменитые композиторы, как А.Бородин, Н.Римский-Корсаков, А.Даргомыжский, П.Чайковский. Похоронен поэт в Москве на Пятницком кладбище.
А вот оригинал слов песни:
Кони мчат- несут,
Степь всё вдаль бежит;
Вьюга снежная
На степи гудит.
Снег да снег кругом;
Сердце грусть берёт;
Про моздокскую
Степь ямщик поёт...
Как простор степной
Широко-велик;
Как в степи глухой
Умирал ямщик.
Как в последний свой
Да в прередсмертный час
Он товарищу
Отдавал приказ:
"Вижу, смерть меня
Здесь, в степи, сразит, —
Не попомни, друг,
Злых моих обид.
Злых моих обид,
Да и глупостей,
Неразумных слов,
Прежней грубости.
Схорони меня
Здесь, в степи глухой;
Вороных коней
Отведи домой.
Отведи домой,
Сдай их батюшке;
Отнеси поклон
Старой матушке.
Молодой жене
Ты скажи, друг мой,
Чтоб меня она
Не ждала домой…
Кстати ей ещё
Не забудь сказать:
Тяжело вдовой
Мне её кидать!
Передай словцо
Ей прощальное
И отдай кольцо
Обручальное.
Пусть о мне она
Не печалится;
С тем, кто по сердцу,
Обвенчается!»
Замолчал ямщик,
Слеза катится…
А в степи глухой
Вьюга плачется.
Голосит она,
В степи стон стоит,
Та же песня в ней
Ямщика звучит:
Как простор степной
Широко-велик;
Как в степи глухой
Степь всё вдаль бежит;
Вьюга снежная
На степи гудит.
Снег да снег кругом;
Сердце грусть берёт;
Про моздокскую
Степь ямщик поёт...
Как простор степной
Широко-велик;
Как в степи глухой
Умирал ямщик.
Как в последний свой
Да в прередсмертный час
Он товарищу
Отдавал приказ:
"Вижу, смерть меня
Здесь, в степи, сразит, —
Не попомни, друг,
Злых моих обид.
Злых моих обид,
Да и глупостей,
Неразумных слов,
Прежней грубости.
Схорони меня
Здесь, в степи глухой;
Вороных коней
Отведи домой.
Отведи домой,
Сдай их батюшке;
Отнеси поклон
Старой матушке.
Молодой жене
Ты скажи, друг мой,
Чтоб меня она
Не ждала домой…
Кстати ей ещё
Не забудь сказать:
Тяжело вдовой
Мне её кидать!
Передай словцо
Ей прощальное
И отдай кольцо
Обручальное.
Пусть о мне она
Не печалится;
С тем, кто по сердцу,
Обвенчается!»
Замолчал ямщик,
Слеза катится…
А в степи глухой
Вьюга плачется.
Голосит она,
В степи стон стоит,
Та же песня в ней
Ямщика звучит:
Как простор степной
Широко-велик;
Как в степи глухой
Умирал ямщик.
И оригинал:
- Что шумишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Низко наклоняясь
Головою к тыну?"
- С ветром речь веду я
О своей невзгоде,
Что одна расту я
В этом огороде.
Грустно, сиротинке,
Я стою, качаюсь,
Что к земле былинка,
К тыну нагибаюсь.
Там, за тыном, в поле,
Над рекой глубокой,
На просторе, в воле,
Дуб растет высокий.
Как бы я желала
К дубу перебраться;
Я б тогда не стала
Гнуться да качаться.
Близко бы ветвями
Я к нему прижалась
И с его листами
День и ночь шепталась.
Нет, нельзя рябинке
К дубу перебраться!
Знать, мне, сиротинке,
Век одной качаться".
<1864>
Тонкая рябина,
Низко наклоняясь
Головою к тыну?"
- С ветром речь веду я
О своей невзгоде,
Что одна расту я
В этом огороде.
Грустно, сиротинке,
Я стою, качаюсь,
Что к земле былинка,
К тыну нагибаюсь.
Там, за тыном, в поле,
Над рекой глубокой,
На просторе, в воле,
Дуб растет высокий.
Как бы я желала
К дубу перебраться;
Я б тогда не стала
Гнуться да качаться.
Близко бы ветвями
Я к нему прижалась
И с его листами
День и ночь шепталась.
Нет, нельзя рябинке
К дубу перебраться!
Знать, мне, сиротинке,
Век одной качаться".
<1864>
И ещё одно стихотворение, пронизанное горечью:
Не корите, други,
Вы меня за это,
Что в моих твореньях
Нет тепла и света.
Как кому на свете
Дышится, живётся -
Такова и песня
У него поётся...
Жизнь даёт для песни
Образы и звуки:
Даст ли она радость,
Даст ли скорбь и муки,
Даст ли день роскошный,
Тьму ли без рассвета -
То и отразится
В песне у поэта.
Песнь моя тосклива...
Виноват в том я ли,
Что мне жизнь ссудила
Горе да печали?
И, конечно, любимое всеми с детства. Но тут оно представлено в сокращении:
Вы меня за это,
Что в моих твореньях
Нет тепла и света.
Как кому на свете
Дышится, живётся -
Такова и песня
У него поётся...
Жизнь даёт для песни
Образы и звуки:
Даст ли она радость,
Даст ли скорбь и муки,
Даст ли день роскошный,
Тьму ли без рассвета -
То и отразится
В песне у поэта.
Песнь моя тосклива...
Виноват в том я ли,
Что мне жизнь ссудила
Горе да печали?
И, конечно, любимое всеми с детства. Но тут оно представлено в сокращении: